notes4myfamily

Оригинал взят у

inside_k в Прочитано за шестнадцатый год

Январь:

Илья Масодов, Ключ от бездны.

В общем, Масодов местами весьма хорош - его язык, метафоры, герои. Но по большей части читать тут нечего. Не страшно и не противно, поскольку слишком высокая нота гротеска взята. Убавить бы на пару тонов - и будет уже гнетуще, мерзко, но интересно. А когда на каждой третьей странице трах-бах, берсерки мочат мертвых оборотней, младенцев режут пачками, детишек насилуют, а школьницы с книгой мертвых подмышкой сладко целуются - ску-ко-та.

Я прям так и вижу горящие глаза автора: а вот вам такой финт! а как вы у меня блеванете от такого поворота! а ну-ка, полыхните, моралофаги!

Дэниэл Вудрелл, Зимняя кость.
Небольшая и очень неплохая повесть. Девушка-подросток с витающей в облаках мамой и двумя младшими братьями пытается спасти семью от выселения на улицу, поскольку отец-уголовник не явился в суд. История очень непростая. Трудно поверить, как может справиться с нищетой, лишениями и противостоянием взрослым мудакам одна совсем еще юная героиня.

красивая картинка для привлечения внимания

Агата Кристи, Карибская тайна.

Не понравилось. Можете закидать меня чем-нибудь, но очарования Кристи я не понимаю. Скучно. И снова скучно. Я засыпаю после второго-третьего абзаца, и прям-таки нечеловеческая сила воли требуется, чтобы взбодриться и снова вернуться к чтению. Хорошо хоть, что книга небольшая.

Определенно, Кристи - вообще не мой автор. Знакомиться с её творчеством дальше нет никакого желания.

Виктор Шкловский, Zoo, или Письма не о любви

Летит свекольная ботва. И заяц такой: пиу-пиу! Грустно ему. Грустно. Сердце щемит. И мне щемит, хоть я и не заяц. Наверное, оттого и пишу свои письма не о любви - о любви.

Ведь свекольная ботва все летает и летает вокруг меня. И ёжик морщит носик, совсем как моя женщина, которая не моя.

Здравствуй, моя не моя женщина! Ты не хотела о любви, так что давай напишу тебе пачку писем о другой какой-нибудь фигне из разряда "Что вижу - о том не пою, пою о том, что позаковыристее звучит".

Ботва подсказала, что нужно накидать там и тут побольше красивых умных слов. Братва подтвердила.

И заяц такой: yeah. baby!

И я ему такой: дай пять, чувак!

Пиу-пиу.

Мимими.

Омномном.

Квакваква.

Уруру.

А я сошла с ума. Какая досада! (с)

Я, судя по всему, в числе тех редких читателей, кто эту книгу банально недопонял.

Дэниэл Ивен Вайсс, Нет царя у тараканов.
Чудесная вещь. Едкая, ироничная, местами ну очень милая и забавная, отлично написанная. Повествование ведется от лица таракана, чье многочисленное семейство поселилось в одной обычной квартире одного обычного человека. После того, как человек начинает с тараканами борьбу, усатый герой никак не может определиться, на чью сторону ему встать - вроде бы и за племя свое обидно, а вроде и человеческая самочка ничего такая, поинтереснее тараканьих...

Сара Джио, Последняя камелия
Решила для разнообразия попробовать прочесть что-то милое и девочковое. Увы, ерунда полнейшая.

Эрик Аксл Сунд, Подсказки пифии
Заключительная часть трилогии о Виктории Бергман. Перемудрили. Первая книга будоражила, вторая оставляла недоумение, третью читала через силу. Слишком много всего - это как раз про эту историю.

Март:

Грэм Джойс, Зубная фея.

Однажды мальчик Сэм вдруг взял и проснулся среди ночи в самый неподходящий момент, когда к нему заглянула за выпавшим молочным зубом самая настоящая Зубная Фея. Или Зубной Фей? Или это был мифический чокнутый гермафродит-извращенец с замашками начинающего инкуба?

В общем, с тех пор мальчику пришлось проходить через все перипетии превращения в юношу на пару с этим злобным, порочным, странным, но таким классным существом, которое решительно пресекало любые попытки разорвать сложившиеся тайные отношения.
Очень и очень понравилось.

Эмир Кустурица, Сто бед.
Весь этот разудалый балканский кабацко-цыганский джаз-фолк-рок, от которого дух захватывает. Рассказы Эмира - словно те же песни, только музыка звучит лишь в твоей голове. Широкие просторы, душа нараспашку, все так просто - но так невозможно красиво и уютно! Героям этих рассказов совсем не обязательно быть примерами для подражания или нести в мир доброе-светлое-вечное. Им достаточно просто быть людьми - со своими достоинствами и недостатками.

Джим Додж, Дождь на реке.
Он пишет ни о чем, и обо всем одновременно. О ловле форели в Америке (эй, Бротиган, подвинься!), о старой больной собаке и её помывке, о дао в истинном его понимании, о любви и расставании, о жизни, которая была до и которая будет после, о мальчике с разыгравшимся воображением и парне, которого шериф пристрелил на крыльце дома. Немножко того, немножко другого. Посолить, поперчить по вкусу. Приправить пеплом старой буковой трубки, плеснуть немного виски или еще чего-нибудь да покрепче. Разжечь костер или растопить камин. Лечь на траву, мокрую от росы или залезть ночью в большую старую ванну во дворе, чтобы плескаться под звездами.

Апрель:

Мередит Маран, Зачем мы пишем? Известные писатели о своей профессии.

Заявлено: 20 авторов, раскрывающих секреты мастерства.

По факту: 20 небольших монологов на тему "как, зачем и почему я пишу?".

И это, на минутку, очень большая разница. Не стоит ждать от книги зубодробительных уроков успеха или еще чего похлеще. Как правило, от автора к автору мусолится одно и то же, одно и то же. Кроме того, многие авторы не знакомы русскоязычному читателю от слова "совсем". Но есть и такие, как Дженнифер Иган (обладательница Пулитцеровской премии) - вот её-то точно хочется послушать.

Владимир Сорокин, Настя.
Суперспособность Сорокина – это умение грамотно организовать баттхёрт. Он не может плеваться огнем, не проходит сквозь стены, не летает и даже не выпускает когти из рук, но он – чертов факир со стажем, и точно знает, как усыпить вашу бдительность.
Странно, но понравилось. Даже очень.

Хосе Антонио Марина, Анатомия страха.
Все очень поверхностно, да и скачет постоянно с одного на другое. То автор разжевывает отличие симпатической от парасимпатической нервной системы (автор, ты бы еще рассказал, чем рука отличается от ноги, ну!), то цитирует письма Кафки, то кидается в социальное значение страхов. Постоянные прыжки с одной темы на другую к середине книги начинают слегка подбешивать. Кроме того, автор никак не может поймать одну стилистическую волну. Т.е., на одной странице объясняет подробно элементарные вещи, а на следующей сыплет очень-умными-словечками, которые – давайте честно – даже филологи в обычной жизни редко используют.

Майкл Джира, Потребитель.

1. Посмотрите, какой я весь отвратительный. Все у меня пропитано гноем, спермой, кровью, потом, соплями, слюнями и далее по списку. НУ ПОСМОТРИТЕ ЖЕ НА МЕНЯ КАКОЙ Я ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ МРАЧНЫЙ ГЕНИЙ.

2. Посмотрите, какой я весь изобретательный. Я буду использовать сто тыщ метафор на один абзац, чтобы вы наверняка забыли, о чем изначально шла речь. Мы будет разбирать в подробностях каждого таракана и каждый волосок. НУ ПОСМОТРИТЕ ЖЕ НА МЕНЯ КАКОЙ Я ИЗОБРЕТАТЕЛЬНЫЙ СЮРРЕАЛИСТИЧНЫЙ ГЕНИЙ.

3. Посмотрите, какой я весь декадент и поклонник разложения. Все у меня умирают, занимаются сексом, потом снова умирают, жиреют, тупеют, попутно занимаются сексом, закидываются наркотой, потом снова занимаются сексом, и не забывайте - умирают. НУ ПОСМОТРИТЕ ЖЕ НА МЕНЯ КАКОЙ Я ДЕКАДЕНТ И ГЕНИАЛЬНЫЙ ГЕНИЙ.

Май:

Дуглас Коупленд, Эй, Нострадамус!
Роман невероятно теплый и обволакивающий. Никаких сверх оригинальных событий на его страницах не происходит, но отложить книгу не хочется совершенно. Это современный роман в лучшем своем проявлении. Да, он повествует о людях с маргинальными наклонностями. Он использует атрибутику поп-культуры и вообще не похож на классический опус о Великом Человеке. Но! Пора бы уже отбросить снобизм на тему «После Достоевского можно ничего не читать кококо». Вопросы «Эй, Нострадамуса!» не менее глубоки и фундаментальны, разве что оболочка кардинально отличается. И если вы любите читать книги о людях, о настоящих людях (а не набор событий, за которым - пустота), то вам сюда. Именно в эту книгу.

Оливер Сакс, Человек, который принял жену за шляпу.
Работы Сакса - это музыка. Это так круто, что он дал далеким от медицины людям возможность покопаться в самых необычных клинических случаях, какие только можно встретить в практике неврологов и иже с ними. Понятно, доступно, захватывающе. И с огромной любовью, с пониманием и терпением по отношению к людям, которые живут совсем в другой реальности. Сакс и Рамачандран - боги научпопа.

Июнь:

Трумен Капоте, Музыка для хамелеонов.
Прелестный сборник рассказов. Некоторые забавные, некоторые по-своему шокирующие, некоторые невероятно поэтичные.

Мюриель Барбери, Элегантность ёжика.
Простоватый и довольно предсказуемый, но все равно симпатичный роман.

Мишель Фейбер, Побудь в моей шкуре.
Мой отзыв благополучно раскритиковали, но я все равно скажу, что книга классная. И читать её точно стоит.

Майкл Каннингем, Снежная королева.
С Каннингемом я уже знакома, очарована его слогом и манерой повествования. Но этот роман совершенно не пошел. Он какой-то... Пустой, что ли. Сюжет есть. Узнаваемый стиль есть. Но чего-то решительно не хватает. Может быть, глубины.

Июль:

Мартин Миллар, Добрыее феечки Нью-Йорка.
Случайно попавшие в современную столицу мира феечки пьют, ругаются, заводят романы и по мере сил помогают простым нью-йорским городским сумасшедшим обрести мир в душе и найти любовь. Но пить, ругаться и заводить романы им нравится все-таки намного больше. В это время где-то далеко-далеко другие феечки под гнетом тирана вынуждены отказаться от выпивки и романов ради тяжкого труда на благо нового правителя. Что им, естественно, не нравится. В итоге - большая фейская война.

Steve Niles, Ben Templesmith, 30 дней ночи, графический роман.
Стилистика мне очень понравилась - мрачно, стильно, притягательно - но сама история, как и одноименный фильм, скучна и примитивна.

Джеймс Кейн, Почтальон всегда звонит дважды.
История, может, и типичная. Причем, типично жестокая. Но мне понравилось, как написал её именно Кейн. Ни одного лишнего слова, ни одной бессмысленной сцены - цельное, красивое, завораживающее произведение.

Сентябрь:

Ларри Янг, Брайан Александер, Химия любви. Научный взгляд на любовь, секс и влечение.
Отзыв здесь.

Октябрь:

Дэвид Кроненберг, Употреблено.
Собственно, от подобной завязки ждешь многого, ну очень многого. Тут вам и секс, и смерть, и каннибализм, и ампутации, и фетишиские игры, и черт знает, что еще. И оно есть, правда, есть. Но как-то совсем неубедительно, словно фоном. А на передний план упорно лезут какие-то надуманные теории заговоров и тайные технические достижения Северной Кореи. Wtf?

Он никак не может решит, в какую сторону повернуть свою историю – должны ли это быть патологии психики, физиологии или же социума. Поэтому лепит все, и сразу. Практически без разбора.

Поэтому в целом книжка получилась небезынтересная, да уж больно сырая.

М. Дж. Райан, В этом году я...

Я ждала, что будут хотя бы штампованные банальные советы, но не нашла даже таких.

Эта книга ни о чем. Совершенно ни о чем.

Просто какая-то болтовня какой-то бабы, которая недвусмысленно намекает на свою способность вытаскивать клиентов из жизненного болота.

Этакая рекламная тягомотная брошюрка о её услугах.

Марина Москвина, Учись видеть.
Восторженное изложение уровня детсада. Я не фанат всех этих бесконечных восторгов по любому поводу, визгов и писков при виде одиноких одуванчиков, экстатически закатываемых глаз при одном взгляде на старый деревенский домик и прочее, прочее, прочее. Во всем нужна мера. У автора меры нет. Не хотела бы я с такой преподавательницей в реальной жизни встретиться, мне бы наверняка захотелось огреть её чем-нибудь по голове в качестве профилактики истерии.

Напор на чисто русскую тему. Все приведенные в книге истории и рассказы вот прям подчеркнуто русские - Маньки, Ваньки, Люськи, Любки и прочие -ки. Что за дурацкая привычка быть ближе к читателю через коверкание имен... И, конечно же, бесконечные деревни, яблоки, картофельные поля, собаки, поросята, коровы, цыплята, мудрые юродивые. Как же без них. Больше и рассказывать-то не о чем.

Ноябрь:

Арнхильд Лаувенг, Завтра я всегда бывала львом.
Сама по себе тема невероятно интересная - опыт клинического психолога, страдавшего в юности от шизофрении и благополучно излечившегося. Но написано не очень. Тягомотно, словно кашу по тарелке размазали. Но все-таки я бы рекомендовала прочесть, чтобы заглянуть за кулисы психической болезни.

Уильям Берроуз, Голый завтрак.
Я всякого трэша немало читала. Но тут так и не смогла понять - что же такого примечательного нашли в Завтраке многие читатели.